Серафима ввалилась - по-другому не скажешь - в свою комнату. Выглядела она по-боевому. На плече - не большая джинсовая сумочка, в правой руке - клетка, где свернувшись клубочком спала Нарья. Обстановка комнаты приятно удивила девушку.
Ну, хоть пол-комнаты хорошо сделаны!
Не раздумывая, Серафима прыгнула ту сторону комнаты, где была светло-желтая штукатурка. Затем Серафима прямо в ботинках плюхнулась на кровать. Но, поняв, что вещи сами не распакуются, черноволосая девушка вздохнула и потянулась рукой к сумке. Сумка была довольно небольшая, примерно тех размеров, чтобы вмещать туда школьные учебники и пару фенечек. Однако Серафиму научили еще в десять лет простенькому заклятию, которое могло бы расширить пространство, правда, относительно небольшое. Примерно таких размеров, что сумочка. Достав из сумки свою любимую черную куртку из какой-то непонятной ткани, Серафима вхдохнула.
Ну е-моё, шкаф ведь на другой половине! А у меня только эта тумбочка...
Однако привыкший к анализу мозг девушки мгновенно нашел решение задачи. Правда, она никогда не пробовала силы на предметах больше сумки... Серафима резко прыгнула к тумбочке и открыла дверцу. Затем она прошептала что-то неразборчивое, постучала по дверце, а затем с постной миной на лице подошла обратно к сумке, достав из неё трехтомник Властелина колец, деревяный планшет с прижатыми к нему листами бумаги и набор пастели. А затем открыла дверцу тумбочки и начала по очереди засовывать туда свои сокровища. Планшет и пастель влезли сравнительно легко, а вот для трехтомника места не хватило. Хлопнув себя по лбу, Серафима догадалась:
Так я же формулу для сумки произнесла! Понятно, что теперь эту табуретку глючит...
Еще раз прошептав неразборчивые слова, девушка подняла с пола книгу и на этот раз с легкостью засунула её в тумбочку. Вскоре за трехтомником последовало еще около пятидесяти книг, толстый ежедневник, обитый коричневой кожей, коробка, где перекатывались карандаши - её Серафима извлекла с особым трудом, ибо она была раза в три больше сумки, пара бежевых водолазок, ворох футболок и старые поношенные джинсы.
Тут раздалось громкое:
МЯЯЯУ!!!
А, Нарья! Извини, я тебя не вытащила... - с этими словами Серафима открыла дверцу клетки и взяла серебристую кошку на ручки.
Проголодалась, да? Уй ти бедненькая! 
Порывшись в тумбочке, Серафима извлекла оттуда целую палку колбасы, а затем отломила кусок и положила перед Нарьей.
Кушай, давай! - девушка погладила любимицу, а затем сняла свои ботинки и кинула их куда-то в угол. Затем она завалилась на кровать.
Надо бы что-либо почитать...
Вставать Серафиме было лень, и поэтому она пробормотала что-то под нос, и тут же из тумбочки вылетела книга в пестрой обложке. Потянувшись, Серафима принялась за чтение.

Серафима вошла в комнату. По-видимому, Нарья без неё не прекращала орать, ибо уже охрипла. Девушка, не разуваясь, взяла кошку на руки и села на кровать. Взяв ложечку, Серафима налила туда лекарства - у него был очень приятный запах, как у нектаринов - и дала кошке. Та особо не сопротивлялась - очень уж любила лечится. через пятнадцать минут серая кошечка спала крепким сном.
Серафима распахнула окно. В комнату сразу проник свежий воздух. Девушка уселась на подоконник и с помощью карандаша начала делать зарисовки в ежедневнике. Через пять минут на светло-серой странице появились лица её новых знакомых - Илая и Мэдиссон. Усмехнувшись, Серафима подписала мелкими буковками "Илай" и "Ди". Затем отложив ежедневник в сторону, Серафима выглянула в окно. Луна красиво освещала озерную гладь, лес, школьный двор... Девушка понимала, что, как ни странно, не заснет этой ночью - столько было впечатлений! Серафима достала из тумбочки планшетку, бумагу и пастель. Затем, усевшись на подоконник и свесив ноги наружу, Серафима начала рисовать дворик таким, каким он ей видился со второго этажа.